забавная околополитическая сказочка от Лекса.

Вот, помню, однажды заплутал в далёких галактиках корабль оцильянцев с Большой Лениды. Как и что конкретно с ним произошло, выяснить не удалось, однако корабль аварийно приземлился на Тутон 7, населённый псевдоразумными спину́ками, котрые отличались крайней жадностью, в том числе и к жилому пространству.

Приземлившийся корабль спинуки-барыги сразу же сдали под жильё своим соплеменникам в обмен на сладкие баскуты. Наличие экипажа при этом то ли почему-то не насторожило съёмщиков, то ли и не было уже этого экипажа, в общем, не ясно ни черта. Как на грех, только что заселённый корабль, — не исключено, по воле взглючившей автоматики, — вдруг взлетел и унёсся к звёздам.

читать дальшеНадо отметить, оцильянцы были крайне щепетильны в вопросах жизнеобеспечения. Особой роскоши на их кораблях не имелось, но еду корабль готовил и выдавал исправно. И еды этой спинукам хватило бы лет на триста полёта. Причём, количество дублирующих контуров у системы едообеспечения выходило за все разумные пределы. Однако когда спинуков в оцильянском корабле через год поймали кардаджане с Мрада 3, их взорам предстали два-три истощённых спинука и горы трупов. Точнее, не совсем горы — трупы располагались в каютах и прочих корабельных помещениях. По штуке на каждое. Почти во всех помещениях, кроме того, были обнаружены детали Центрального Корабельного Автоматического Повара, Центрального Корабельного Автоматического Холодильника и Центральной Корабельной Автоматической Фермы.

Во время всемрадского телевизионного шоу «Поржём над псевдоразумом», стимулируемые ударами термопалок, выжившие спинуки рассказали, как было дело.

Каждый спинук совершенно закономерно считал сданную ему каюту своей крепостью — ведь за неё он расплатился собственнотапно нарытыми баскутами. Если кто-то пытался пролезть на его территорию, то нарушителя священной жилплощади ждал смертоносный разряд грастера. Однако Центральный Автоматический Повар и прочие системы жизнеобеспечения не были оплачены и, соответственно, считались ничьими. Поэтому каждый спинук без раздумий откручивал от них что мог открутить и тащил открученное к себе в дом. «Ведь если я не возьму, то возьмут другие», — объяснил один из выживших после особенно циничного удара термопалкой.

Прямой пользы от свинченных деталей ни один из спинуков для себя не видел, однако в надежде, что детали подорожают, ими активно обменивались, выменивая на них, в том числе, становившуюся всё более дефицитную еду. Центральный Повар кряхтел и выдавливал из своих запасных контуров последние крохи, Ферма худо-бедно что-то выращивала, но еды становилось всё меньше.

«Неужели никто из вас не понимал, что рано или поздно всё это остановится окончательно?» — с сарказмом поинтересовался ведущий и ткнул одного из спинуков термопалкой в самые цайцы.

«Ну, такая вероятность, конечно, была», — взвизгнув ответил спинук, — «однако выжить ведь мог только тот, у кого самый большой запас деталей. Видите ли, мы надеялись, что детали подорожают, а они стремительно дешевели. Надо было нагребать всё больше и больше деталей, чтобы выменивать еду у более проворных».

Как выяснилось, у спинуков бытовало поверье, что если каждый лично получит много свинченных деталей, тем самым обогатившись, то обогатится и всё их общество. Когда у каждого будет много свинченного, то каждый сможет покупать себе сколько угодно еды, что приведёт ко всеобщему благоденствию. Именно эту концепцию они излагали в ответ на робкие возражения своих товарищей, когда у тех прорезались зачатки Разума.

Даже первые голодные смерти не насторожили сипнуков. Те махали тапой и приговаривали: «вот что бывает с нежелающими зарабатывать». «Слава Гобу, я не такой». По мере остановки систем начали дохнуть даже совсем ещё недавно полностью обеспеченные. Деталей в некоторых каютах было до потолка, однако за дневную порцию еды просили уже полную каюткомпанию деталей. Скоро стало не хватать и этого. Под конец никто не брал детали, никто не делился едой и, конечно, никто не пытался восстановить растащенные системы едообеспечения.

Выжившие спинуки были последними на корабле. Самыми богатыми и с самыми большими грастерами, которыми они грозили голодным толпам. Но у тех уже не было сил даже на то, чтобы доползти до кают, где ещё были запасы еды, чтобы, пусть даже с риском для жизни, отобрать себе хоть немного.

«Видите», — подытожил один из выживших, — «мы были правы: если бы не накопленное, то и мы бы тоже сдохли, как эти нищеброды».

«Но почему вам не пришло в друпу собрать Центрального Повара обратно?» — спросил ведущий.

«Вот ещё», — ответил спинук, — «не для того я в трудах копил детали, чтобы потом из них для халявщиков что-то собирать. Вот что они у меня получат, а не детали», — сказал он и сложил из еле шевелящихся куцев фиву.

В конце шоу все выжившие спинуки были скормлены пустынным влам, как у кардаджан и принято поступать с псевдоразумными существами. А столь абсурдно поступающие существа по-настоящему разумными, конечно же, не являются.

lex-kravetski.livejournal.com/336719.html